Роды сердцем. Эта фраза значит то, что чужих детей не бывает, и неважно, чьи у него гены, главное, что ты знаешь, что это твой ребенок. Об этом говорит тебе твое сердце. И ты любишь его, как родного. История этой семьи слишком драматична, она могла бы стать сюжетом для книги или фильма… И её реальность настолько печальна, что мне самому с трудом верится, что эти герои существовали на самом деле.
У Ольги и Владимира были дети от первых браков. Я не буду рассказывать о том, почему у них не сложилась их предыдущая жизнь, эта история не об этом. Они познакомились слишком поздно для того, чтобы иметь общих детей. Но оба сердца твердили о том, что они хотят воспитывать детей вместе. Двоих, троих, десяток… Их любви хватило бы и на сотню. Обычная семья среднего достатка, но он готов сделать все, чтобы обеспечивать их, а она готова сделать все, что нужно делать женщине, чтобы её семья была счастлива.
Однажды они подали документы на опекунство, понимая, что это ответственное решение, которое принимается на всю жизнь. Но они глядели друг другу в глаза и твердили, что будут помогать друг другу, чтобы сделать этого ребенка здоровым, успешным и счастливым. Прошло полгода…
Однажды вечером раздался звонок.
— По вашему запросу есть кандидат. Два дня, девочка, отказница, полностью здорова. В соседнем городе. Можете подъехать для знакомства завтра.
Ольга и Владимир отправились в роддом – девочка недавно родилась и ещё находилась там. Ольга изучила все бумаги – диагнозов у девочки действительно не было никаких. Ольга была уверена в своих силах, что если что, то справится… Но, к счастью, ни с чем серьезным справляться не придется.
Она подняла глаза на врача и осторожно поинтересовалась о причине отказа.
— Ребенок наполовину другой национальности, — оторвала взгляд от бумаг добродушная женщина, — мать ещё не выписали, мы беспокоимся о её здоровье… психическом. Скажем так, она немного расстроена.
— Как же это? А ребенок? Вы уверены, что она здорова? – Ольга не на шутку встревожилась.
— Да, здесь дело в другом, — врач вздохнула, — она не хочет отказываться от ребенка, но так тоже бывает. Её зовут Зухра, она узбечка. Приехала сюда работать, дома своих трое, один – старшеклассник, другой – в младшей школе, третий ещё в садик ходит. Но – обстоятельства, родственники и все подобное. Ольга… девочка абсолютно здорова. Вы придете завтра?
— Да, — тихо сказала Ольга, — я уже видела сегодня её, я буду её мамой.
Распрощавшись с врачом, она вышла из кабинета. На улице смеркалось, и в полупустынных коридорах было тихо и спокойно. Спустившись на этаж ниже, Ольга решила зайти в отделение, ещё раз взглянуть на малышку. С первого взгляда она поняла, что это её девочка, но теперь нехорошие мысли не давали ей покоя… Получается, мать не хотела её оставлять. Через стеклянную дверь было видно всех малышей, что лежали в боксах. Маленькие «столбики», не один из них не плакал. Издалека Ольга услышала, что из кабинета доносится красивое пение, но слов она не могла разобрать – кажется, пели на каком-то другом языке.
Ольга заглянула за стекло и увидела, что её малышку держит у своей груди высокая худая женщина в цветном халате. Пела именно она. Малышка жадно сосала материнское молоко. Ольга стояла и смотрела на эту картину, и сердце её сжималось от боли и досады. Ольга поняла, что ни одна другая женщина не сможет заменить малышке мать. Даже такая, как Ольга.
Женщина подняла на Ольгу большие глаза, которые были влажными от слез и почему-то напоминали два больших озера. Она улыбнулась ей, но продолжила кормить. Когда малышка уснула, незнакомка переложила малышку в свой бокс и вышла.
— Не рассказывай ей об этом, — сказала она с сильным акцентом, — я знаю, ей будет больно, когда я уйду. Сейчас я постоянно кормлю её, но завтра я возвращаюсь домой. Ей будет очень больно, но это пройдет, я не хочу, чтобы она потом искала меня и натворила глупостей.
— Почему ты оставляешь её, — голос Ольги дрожал, — ты ведь не хочешь делать этого?
— Она – не ошибка, но для того, чтобы она появилась, мне пришлось сделать кучу ошибок. Прости меня и пойми. Как ты назовешь её? – женщина улыбнулась, и в её глазах, подернутых легкими морщинами, заплясали огоньки дальних жарких стран.
— Мы думали назвать её Маша… — прошептала остолбеневшая Ольга.
— Хорошее имя, — одобрила женщина и стала было удаляться, но после обернулась, — я не должна знать его, но подумай… Ева. Это означает «жизнь». Пусть она будет нашей с тобой жизнью.
Следующий день Ольга с утра и до вечера провела в больнице, качая и убаюкивая малышку, которая громко плакала. К вечеру она очень устала и наконец-то припала к бутылочке с детской смесью. Через десять дней они были уже дома.
— Вот и дома наша Машенька, — сказал счастливый Владимир, держа на руках тяжелый сверток.
— Пока ещё не готовы документы, — Ольга посмотрела на мужа особенным взглядом и улыбнулась, — может быть, она не Маша? Ева… Ева значит «жизнь».
— Что ж, — ответил счастливый Владимир, — ей это имя очень идёт.
Эту ночь Ева сладко и спокойно спала в тёплой и мягкой кроватке, улыбаясь во сне. Наверное, ей снилась та самая песня на незнакомом Ольге языке, песня про дальние жаркие страны и про два глубоких озера, которые она никогда в своей жизни не увидит.
