Уголовная субкультура в России издавна получила широкое распространение — сначала посредством советских лагерей, через которые прошли представители всех без исключения слоёв общества, а затем благодаря “лихим 90-м” с их бандитскими войнами и блатной романтикой. Лишь с наступлением нулевых эта мода пошла на спад, хотя и по сей день её проявления можно встретить тут и там.
Одним из наиболее заметных проявлений этой субкультуры стали уголовные татуировки, в великом множестве покрывавшие тела вернувшихся с зоны людей. “Умный журнал” разобрался в “художественной жизни” обитателей тюрем и выяснил, как она менялась с течением времени.
“Понятия” с человеческим лицом
В первые десятилетия советской власти кастовое разделение преступного сообщества было очень жёстким. За наколотый “не по чину” рисунок его обладателя могли наказать сурово — вплоть до летального исхода.
Постепенно нравы, как и во всём обществе, смягчались, а окончательная “либерализация” произошла с концом советского строя и его культурных табу. Открылись первые легальные тату-салоны, и широкие массы потянулись за ещё недавно полузапретным украшением. Рисунки набивались самые разные — в том числе и имеющие тюремное значение. Затем кто-то из новоиспечённых обладателей “красивых картинок” попадал в тюрьму, и там его озадачивали информацией, что рисунок он выбрал неподходящий. Закончиться это могло печально.
Однако даже суровость воровских нравов оказалось бессильна против социальной тенденции. Постепенно обладателей “самозванных” наколок на зоне стало так много, что борьба с ними потеряла всякий смысл. Санкции к таким “нарушителям” перестали применяться, и это правило действует и поныне.
Что именно нельзя колоть?
Однако из правил всегда есть исключения. Так что обычному человеку набивать себе что-то “понтовое” из уголовного репертуара всё-таки не стоит. По крайней мере, без готовности объяснить настоящим уголовникам, что ты этим хотел сказать.
Существуют классические уголовные татуировки, которые сообщают об их владельце конкретную информацию. К таким рисункам относятся, в частности, указывающие на продолжительность отбытого тюремного срока или количество “ходок”. Например, кандалы вокруг конечностей символизируют пять лет за решёткой, причём по одному окову за каждые.
А знаменитые золотые купола могут означать как количество лет в заточении, так и “ходки”.
При этом кресты на куполах набиваются, когда человек отбывает срок полностью, так что к человеку с голыми куполами вопросы возникают автоматически. То же значение — “просидел от звонка до звонка” — имеет изображение колоколов.
Одной из самых популярных тюремных татуировок являются так называемые “воровские звёзды”. В советское время их могли носить только криминальные авторитеты, накалывавшие восьмиконечные узоры на ключицы или колени. Первое означало: «Никогда не надену погон», второе: «Никогда не встану на колени перед ментами».
С тех пор статус этого рисунка несколько упал, и его можно встретить и у рядовых зэков. Но злоупотреблять им всё же не стоит, так как посыл за ним стоит вполне определённый — как минимум, отказ от сотрудничества с властями.
Похожее значение, только с более агрессивным смыслом, имеет так называемый “оскал”. Это изображение хищного животного, “оскалившегося на власть”. Оно подразумевает ненависть к её представителям и готовность на насильственные действия в отношении них.
Забавно, на даже любимые всем интернетом “котики” — не самый безопасный выбор для татуировки. По сложившейся среди узников традиции превращать любое слово в аббревиатуру, “КОТ” означает “коренной обитатель тюрьмы”, а изображение пушистого животного воры повадились наносить на своё тело ещё в середине прошлого века.
Одна из самых популярных воровских татуировок 1950-х-1960-х из книги известного исследователя темы Данцига Балдаева. Срисована с живота авторитета по кличке Сашка Студёный.
Существуют и другие интересные ассоциации с конкретной специализацией преступника. Например, изображение человека, пишущего пером на пергаменте (“писаря”), обозначает вора, в совершенстве владеющего ножом и другими острыми предметами.
А наколотый на коже карточный “джокер” указывает, понятное дело, на любителя азартных игр. С которым лучше не играть.
Купола вместо вождей
Несмотря на весь консерватизм тюремной жизни, она тоже меняется с течением времени, повинуясь общему ходу истории. Отражается это и на татуировках. Так, с концом советской власти пошли на спад политические мотивы в нательной живописи арестантов. До этого в течение нескольких десятилетий антикоммунистическая тематика была одной из преобладающих в уголовном мире.
Дошло до того, что большой популярностью стала пользоваться всевозможная нацистская символика — не потому, что зэки были ярыми поклонниками идей Гитлера и его партии, а просто из-за её антисоветской направленности. Отголоски этой моды на свастики и антисемитизм можно встретить и сейчас.
Однако с концом коммунистической идеологии образ врага потерял свою чёткость. Власть, пришедшую на смену Советам, сложно изобразить в каком-то конкретном виде. Преступный мир вообще стал аполитичным, и на смену борьбе с режимом пришла религия — те самые золотые купола, радующие душу. Как, кстати, и мусульманские мотивы у зэков соответствующего вероисповедания.
Специалист по тюремной субкультуре Александр Сидоров так рассказывает о новых тенденциях в мире уголовного художественного творчества: «Помимо классических тюремных татуировок есть и те, что вошли в моду в последнее время. Очень популярны сегодня надписи на иностранных языках, афоризмы и с французского, и с английского, и с немецкого. Популярна также латынь, крылатые фразы из древней Греции и древнего Рима».
Надпись на грузинском языке русскими буквами означает: “Жизнь ворам”.
Помимо расширения лингвистического кругозора, повлияли на тюремный рисунок и новые пороки, советскому человеку незнакомые.
«Новые уголовные татуировки появляются крайне редко. Единственное исключение, которое я встречал, — изображение шприца. Это традиционный знак наркоманов. Недавно появилась мода наносить рядом с ним буквенное обозначение конкретного наркотика, который употреблял человек», — рассказал Сидоров.
Шерше ля фам
Ну и напоследок — несколько вариантов женских тюремных татуировок, представляющих собой целый отдельный мир.
